Те мысли, что приходят  по ночной дороге

Айали Нами рэт Кицунэ

Другой, Другой...

Почему все эти проблемы пришли именно ко мне?
Я, конечно, понимаю: вряд ли кто-то еще стал копаться в этом ворохе.Но сути дела это не меняет, а я устаю все больше, даже мед не прогоняет утомление.Довольно часто возникает соблазн подойти к нему с расспросить напрямую. Но я не одна изучаю эту тему, а остальные против подобных действий.Они даже опасаются за меня - трогательно, не спорю, но изредка мешает.
Или - назвать ему то имя, которое алым мотыльком кружит меж других, не менее занимательных, мыслей.Просто чтобы увидеть его реакцию.
Только - еще один вопрос: просто упомянуть это имя в разговоре или позвать его этим именем?
Кицунэ, как же быть? 
Я не хочу доставлять неприятности Наставнику, но мне до жути любопытно разобраться во всем самой - а он пытается уберечь свою неразумную ученицу. 
И потом, эти его странные сны - как они могут быть связаны с грядущими событиями?

Странный сон привиделся мне...
Недостаточно просто СУЩЕСТВОВАТЬ. 
А чтобы ЖИТЬ, надо убить
Иллюзий и наваждений быть не должно...

  ...Застарелая рана пылала.Кровь буквально кипела от возбуждения-ярости-ненависти. Волк взглянул на одну из картин - она была как алое знамя.Сжатые кулаки, яростный оскал, разверстые раны, кровь на клинках, а глаза - колодцы ненависти и дикого азарта.От полотна веяло теми же чувствами, что бушевали в Волке.Взгляд притягивало ярко-красное пятно - смертельная рана одного из воинов-Неизменных.Свежая горячая кровь фонтаном била из этой раны.Она словно выплескивалась за край картины, за раму, и капли ее попадали на лицо Волка.Казалось, именно из-за этой крови - как из-за ненависти - пылает след кошачьих когтей по коже.Волк облизнул пересохшие губы.Никто из людей не мог доселе ТАК изобразить кровь. Художник знал более трехсот оттенков красного цвета, да и с битвой был знаком явно не по слухам.Стоило посмотреть ИМЕННО эту картину...

 Воины... Наконец-то получается понять их.
Они говорят о врагах - а я пока не знаю, зачем любому разумному нужен враг.
Поговорила с Мастером Кайси...
Он объясняет такие вещи наиболее доступно.
Из воинов Кайси меня более других тревожит Джингизу.
Эмоции ее пока заморожены, юную Волчицу многим трудно воспринимать всерьез, что сказывается на характере этой особы не самым лучшим образом.
Однако смею надеяться, что ее врожденная восприимчивость в самом скором времени даст о себе знать.

Оогава Итиро эрт Ооками - достойный Волк, и суждения его здравы с точки зрения многих представителей его клана.
Но ему редко удается облечь свои мысли в нужные слова.
Возможно, все дело в том что он очень рано научился убивать или привык решать проблемы с помощью меча.
Замечу одно: его несомненное достоинство - способность мыслить здраво несмотря на вспыльчивость, а также желание понимать других (большинство знакомых мне Волков очень быстро привыкают слушать лишь себя). Достойный воин, достойный собеседник... Весьма примечателен тот факт, что Итиро в свой черед хотел бы разобраться в способе мышления и действия представителей иных Кланов.
Совершенно случайно застала я его разговор с юной Амико рэт Тануки.
Своими речами он едва не довел Барсучонка до истерики, и все могло закончиться плачевно. 
Каюсь, в этом могла быть и моя вина - но Амико сумела изменить тон разговора...
У Барсуков всегда есть чему учиться - как, впрочем, и у других Изменчивых.
В знании общности дети Тануки порой превосходят даже моих сородичей.

 Госпожа Танирэ (госпожа солнышко Такэда) последние несколько месяцев чем-то то ли удручена, то ли встревожена - по крайней мере, у меня складывается такое впечатление.
Забавно, мне поначалу казалось, что она в кого-то влюбилена - но потом я отложила эту догадку как не нашедшую подтверждения.

 Мне тяжело после смерти Наставника.
Многое из того, что было начато при его жизни, приходится завершать самой. 
А то, что мы должны были осуществить вскоре, осталось мне одной - не знаю, как справлюсь. 
И на душе - пусто, холодно и больно.
Я не была с ним в последние несколько дней, я не сумела удержать его; без него все будет не так.
И полагаться я теперь могу лишь на себя одну.

Меня беспокоят Волки.
Конкретно - Кайси эрт Ооками и его отряд.
Слишком непримиримы, слишком опалены тем, что они зовут ненавистью.
Печалит и то, что молодые воины из других кланов тоже вот-вот начнут вести себя подобным образом - Кайси заражает своей яростью, и тому, кто привык к танцу стали, трудно не поддаться чарам своего отражения в глазах... кого

Опять всплывает этот вопрос. Был ли прав мой Наставник, когда говорил о возможном тождестве того, кто известен как Кайси из клана Волка - и другого, бывшего задолго ДО...
...До прихода Духов в Долину...
...Другого, кто и сам является - Духом, братом Ооками, первым убийцей..?

...Если да, то нужно искать способ как-то повлиять - не на Кайси или его воинов, нет - на общий ход событий.
А они не заставят долго ждать, поскольку слишком много намешано обстоятельств.

Старое посольство в Аннатари, Кайси с его непримиримой враждой ко многому, Неизменные из-за гор, неясные пророчества и недописанные легенды.
Если бы мой Наставник был жив...

Сегодня у меня жуткий праздник.Я поняла, что разучилась плакать.
Странно, но я ни о чем не жалею - это как хрустнувшая в чаще ветка: ты ее отмечаешь сознанием, и только.Верно говорил иногда мой Наставник, Тамура Нэко: все суета сует и томление духа.От всего, что может доставить какие-то неудобства, нужно избавляться.одиночка? ну и ладно.Конечно, поначалу неприятно чувствовать свое одиночество - но к нему легко привыкнуть, в этом я убедилась.И все же с прискорбием осознаю, что я была бы рада...Не знаю, как назвать.Возможно, партнерству...Нет, не то.Слово подберу позже.Я была бы рада хотя бы изредка не чувствовать себя НАСТОЛЬКО одной.

Родители мне дали имя Нами. Это слово значит - волна.Знакомые говорят, такое имя мне подходит. В нем - переменчивость и воля, легкость и стремление.Мой Друг называл меня родником.Говорил, я такая же неугомонная и шумная. И так же способна утолить жажду других - во многом.В то время я еще не всегда понимала его слова. Теперь я стала старше.Немного повзрослела.Схватывается ледяной броней ключ, бьющий со дна речного.Стонет волна, не в силах одолеть прозрачной преграды, вырваться к свету солнечному.Сердце бьется все медленней, затягиваясь льдом - и недостанет тепла, чтобы вновь растопить этот лед.Потому меня и потянуло к воинам, что в них - огонь.И даже нет дела до своей судьбы.Я врач, и приключившееся со мной - лишь одна из болезней, что существуют пока в этом мире.Исцелюсь сама.Буду знать, что нужно делать в подобных случаях. А там, глядишь, сбудется мечта Моего Друга, отыщу лекарство против ненависти...

Мурамаса, Убийца, Черный Коваль... Кайси? Странно все это.Вопрос первый: с самого ли начала носит он то имя, под коим известен большинству Изменчивых?После этого вопроса - еще один: сколько ему лет? Нет, не то.Вот так: сколько лет его памяти?
Сложность еще в том, что с Волками нечасто удается найти общую тему для разговора.Найти общий язык.Слишком по разному воспринимаются слова и интонации, а допускать чужое сознание к собственным мыслям - то еще развлечение....Не известно наверняка, и я ничего не могу утверждать.Из доказательств - лишь косвенные, да мое странное чутье.Остальные настроены категорично; надо что-то делать. Опасно еще ошибиться со временем - ведь если я все-таки права, то в случае опоздания Долине грозит беда; если же мы будем слишком торопиться, то Другой примет меры безопасности.